06 июля 2015 г.

"Дочка, продолжай бояться отца!"




Мне не понятно, почему Татьяна не может остановиться в своей безудержной страсти отомстить мне за её шестнадцатилетнее "мучение" и "истязания" мной. Хотя мне понятно, зачем она так делает и накачивает жутью ребенка, что папа, мол, разбойник, угрожает маме и хочет украсть и расчленить Еву - ведь, если признать, что шестнадцать лет брака были для Татьяны раем на земле, то придется смирить свои аппетиты по делению имущества и попрощаться со своими материальными претензиями. Поэтому Татьяна придерживается и транслирует такую логику: "шестнадцать лет брака были сущим адом, поэтому у меня есть полное право требовать компенсацию и за себя и за детей, которые тоже от этого подавителя натерпелись." А теперь, коль Татьяна сказала "А", её нужно говорить и "Б" - сегодня опека ждала Татьяну в 14.00 в своем кабинете, чтобы "супруги пообщались между собой и наладили контакт", однако Татьяна (коль ей нужно говорить "Б") тупо продинамила встречу. Интересно, завтра на предварительное слушание в суд она тоже не явиться? А между тем опека уже взяла её на карандаш, сформулировав это так: "его бывшая жена волевым решением прекратила его встречи с детьми":



Попробую проследить всю цепочку того, как Татьяна оказалась в таком кризисном положении:
1. Татьяна, после того, как убедилась, что Ева вместо того, чтобы киснуть и висеть на телефоне, моля маму вернуться и спасти её от папы-тирана (что, видно, и внушала Еве Татьяна в марте-ноябре 2014 г.), делала все с точностью до наоборот, заявляет мне, что дети однозначно остаются с ней и это не обсуждается.
2. Я говорю, давая её подсказку, что ей не нужно настраивать детей против меня: "Пусть будет, как ты хочешь, но я воскресным папой не буду." Она говорит: "Ты не будешь видеться с детьми?" Я: "Буду, если они сами захотят." Она: "Я поняла." А должна была сказать: "Нет, ты будешь видеться с детьми. Я сделаю все, чтобы дети хотели видеться с тобой." или что-нибудь в таком духе. А Татьяна все сделала  наоборот - начала интенсивно промывать мозги Еве, устрашая её папой до такой степени, чтобы у ребенка была патологическая неприязнь ко мне. Очевидно, Татьяна от этого процесса получает особое удовлетворение. Но это и есть её главная ошибка - детерминанта её краха/кризиса.
3. Татьяна, развернув травлю против меня, "сплотила"  вокруг себя родственников-друзей и прочий сердобольный люд, который не скупится на подаяния ей и создаёт для неё финансовые и эмоциональные тылы, чтобы в своем безвыходном положении она хотя бы унесла часть, а не потеряла все.